А начиналось все с урапатриотических настроений и браурных добровольческих экспедиций на юго-восток: убить и уничтожить русских агрессоров и сепаратистов. Попал сын в иловайский котел. Получил ранение, осколки с головы вытягивали отверткой, неделю не узнавал никого, потом долго не вставал, хромота – всю ногу посекло осколками. Но в отпуск так и не пустили, - снова на передовую. Отпусков не давали, лишь один раз за четыре месяца побывал дома случайно, когда привозил своих побратимов в гробах родственникам. Дали ему пару дней повидать родных.
И вот лишь через четыре месяца дали отпуск на десять дней. Мать сидит на работе, плачет и рассказывает историю сына: «Мама, вот я думаю – за что и за кого мы воюем? За что убиваем таких же украинцев как и мы? У меня перед глазами постоянно стоит Макарыч – ополченец, двадцатисемилетний парень из Одессы, которого мы расстреляли. Он лежит, глаза открытые, смотрит в синее небо и так он похож на меня. Тогда у меня впервые защемило сердце и появились мысли, что мы делаем что-то не так. Каждую ночь во сне теперь он приходит ко мне. Появится, стоит и смотрит с укором, а я рыдаю и вою, прося у него прощение. А он стоит и просто смотрит улыбаясь, светлый, добрый как Христос. Лучше бы кричал на меня, пугал, а от просто стоит и смотрит. Мама я больше не хочу воевать.»
Но вот такого калеку военкомат все равно отправляет на фронт. Когда пришел в военкомат, принес все справки из больницы, его закрыли в кабинете и новый военком-бандеровец из «правого сектора» сказал: годен, пойдешь снова воевать, а не пойдешь – посадим. Теперь мать ищет все возможности, чтобы не забрали. Но и тут проблемы – чтобы лечь в простую больницу лечиться, нужны огромные деньги. Чтобы лечь в военный госпиталь, чтобы лечиться бесплатно, нужно встать на очередь, которая растянулась на многие годы или дать большую взятку.
Рассказывает сын, что у них в части воюют почти глухие и слепые, язвенники, почечники – словом в укроармию забирают всех у кого руки и ноги целы. Все его побратимы так же теперь страдают от рвот и от поносов. Чем их, укровояк, там кормят, что они убивают в себе весь желудочно-кишечный тракт? Что-то подсыпают.
А их командир роты теперь в Халявино (черниговский дурдом) – насильно запихнули туда укровласти, считают что он сошел с ума. А на самом деле мужик прозрел: обзванивает всех своих бойцов и говорит: «Бросайте это дело, ни в коем случае не езжайте на братоубиственную войну. Это грех. Мы – братья, а не враги». Весь дурдом забит участниками АТО, даже выстроилась очередь – кто и правда сошел с ума, а кто косит от армии.
А ведь весной мать тоже била себя в грудь: сын пошел воевать и я бы тоже пошла. Но судьба сына заставила обо всем рассуждать правильно: «Если бы все вернуть назад, то пусть бы мы были с Россией. Как я завидую теперь крымчанам! У них нет войны, у них все в порядке. А эти сволочи в Киеве – что они устроили! Какой ад в Украине.»
(С)
Вспомнились строки:
И вскричал я в скорби страстной: "Птица ты – иль дух ужасный,
Искусителем ли послан, иль грозой прибит сюда, -
Ты пророк неустрашимый! В край печальный, нелюдимый,
В край, Тоскою одержимый, ты пришел ко мне сюда!
О, скажи, найду ль забвенье, – я молю, скажи, когда?"
Каркнул Ворон: «Никогда».
(Эдгар По)
Свежие комментарии